Глава I. Посвящение - Официальный фан-сайт по игре Diablo 3: Reaper of Souls

В пути я много размышляла. Лишь первое задание убийц позволяет им тратить много времени на пустые размышления. Впоследствии, доказав свою преданность Ордену, они становятся Тенями на службе у магов, и на них сразу обрушиваются десятки заданий. Айдер говорил мне, что по приказу Ордена он объездил оба материка, не забираясь, пожалуй, лишь в северные степи варваров, которые попросту не умели колдовать. Я никогда не спрашивала, скольких он убил, верно служа Виз Джак’Таар. Я боялась, что ответ подорвет мою веру в нем, хотя я давно знала, что он не безгрешен, и крови на нем достаточно. Разум говорил, что это кровь врагов, и я вновь и вновь принималась твердить заученную наизусть фразу о том, что враги целят наши раны и на время боя позволяют забыться и отречься от болезненных воспоминаний. И это помогало.

В море время летело незаметно, и я сбилась со счета дней, что для убийцы было совершенно недопустимо: каждый из нас должен четко контролировать все происходящее, в том числе и время. Но я решила расслабиться в последний раз, потому что знала: если я выдержу это испытание, больше такого шанса не считать дни и минуты у меня никогда не будет. Корабль быстро нес меня в Кингспорт, откуда я должна была попасть в Брамвелл, и я иногда ловила себя на мысли, что хочу, чтобы это морское путешествие никогда не заканчивалось. Ветер целил мои раны, и те дни на корабле я впоследствии вспоминала как самые беззаботные и легкие в моей жизни. Мне было все равно, что в конце этого пути меня ждала смерть. Исцеление было слишком приятным, чтобы впустить в свои мысли сожаление о том, что кому-то придется заплатить кровью за это путешествие.

Что я вообще знала о падших колдунах? Долгие годы чтения книг в библиотеке клана убедили меня в том, что хуже продавшихся демонам волшебников нет никого. Ну, кроме, пожалуй, тех, кому они служили. Как впоследствии рассказывал мне Айдер, даже разорение моей деревни было происками колдуна-огнепоклонника, который призвал в наш мир демонов пламени. За время моего обучения мне так много рассказывали о деяниях падших магов, что это отвратило бы от колдовства кого угодно. Я знала, что во многом это всего лишь прием, цель которого – обезопасить клан от внутренней порчи, которая чуть не стоила жизни ранним Визджерей. Что может быть страшнее, чем поднять руку на того, кто был тебе близок и дорог – на собственную кровь? Трагедия Бартука и Хоразона навсегда отпечаталась в моей памяти и отвратила от чародейства, которым раньше, в далеком детстве, я едва ли не бредила. Волшебный ореол вокруг таинства магии был уничтожен единственной летописью о возникновении нашего Ордена. Как и все детские мечты и заблуждения, магия навеки покинула свою светлую обитель в моем сердце, оставив после себя странную пустоту.

Я много раз задавалась вопросом, а почему, если магия столь порочна, мы не брезгуем оружием, в котором есть ее следы, почему мы учимся вкладывать силу стихий в наши удары? Ведь все это – следы магии, которая была запрещена в Ордене. Более того, почему мы должны защищать магов Визджерей, которые пользовались тем самым искусством, о котором я знала столько всего плохого? Если Бартук однажды свернул на темную тропу, что помешает сделать это могучему Визджерей? Но эти вопросы так и остались незаданными, потому что я боялась произносить их вслух. Очередная ересь, которую я так и не рискнула озвучить.

Тем временем, пока я задавалась этими вопросами, мое путешествие подошло к концу. Два Моря остались позади, и меня встречал своими доками Кингспорт, который Айдер однажды назвал Лут-Гхолейном западного мира. Этот город, который не был так же великолепен, как Калдея, Урех или Кураст, тем не менее, хранил в своем облике что-то невыразимо прекрасное. Его красота была скрытой, и путнику потребовалось бы время, чтобы проникнуться свежестью здешнего воздуха и в низко висящем небе рассмотреть неяркие звезды. К сожалению, этого времени у меня не было, и поэтому, наскоро перекусив в портовой таверне, я быстро купила кое-что из провизии и немедля отправилась в путь. Моя лошадь несла меня вперед, в Брамвелл, где кончалась Дуатэ и могла начаться последняя ступень моей жизни – Мортиатэ. Я скакала навстречу своему заданию, и лишь на подступах к городу моими мыслями наконец завладело задание. Я вспоминала свой пергамент, текст на котором знала наизусть.

«Близ Брамвелла, что в землях Вестмарча, живет Арш Дизилис, колдун, который поклоняется демонам смерти и разоряет кладбища, оживляя мертвецов. Мы долго думали, что он последователь культа Ратмы, и не трогали его, но теперь мы знаем, что за его силой воскрешения стоят не знания о равновесии сил, а могущество демонов. Этот колдун поклоняется Азмодану, который потехи ради дарует этому смертному глупцу могущество и силу. Немедленно отправляйся в Джи-Куль и первым же кораблем плыви на запад. В Кингспорте забери у хозяина таверны сверток, предназначенный для Джаэти, и скачи в Брамвелл. Ты должна успеть до новолуния, когда этот колдун будет на пике своих сил».

Нет, я все-таки ошибалась насчет Шогокуши: даже оставаясь от меня на сотни и сотни лиг, она все равно отыскала способ мне помочь, и сейчас зачарованный коготь, переданный мне в таверне, успокаивающе лежал в моих ножнах. Это было великолепное оружие: к изящной резной рукояти прочно крепились три слегка изогнутых лезвия с рунной вязью на каждом. Этот коготь настолько было удобно держать в руке, что в какой-то миг я испугалась: он настолько был продолжением меня самой, что я даже мыслила по-другому, держа его в руке. Впрочем, подобные заботы Шогокуши отнюдь не делали ее святой: я не могла не увидеть издевку в том, что сверток предназначался Джаэти. Мне, но другой мне, словно подчинив себе меня новую, Шогокуша до сих пор мечтала подмять под себя и меня старую, надеясь, что если это не удалось ей, то мой новый коготь сделает это куда лучше нее и в более подходящий момент. Такой я и прибыла в Брамвелл: одна часть меня вставала на дыбы при мысли о предстоящем, другая радовалась тому, как ладно клинок лежит в руке.

Брамвелл оказался процветающим городком на перекрестье торговых путей. Караваны из столицы Вестмарча шли через него на восток, а с запада торговцы везли в столицу королевства все те прекрасные вещи, без которых не мыслят своего существования богачи мира сего. Признаюсь, я была озадачена, впервые оказавшись в городе. Он совершенно не выглядел испуганным мощью колдуна-демонопоклонника, напротив, он приветливо светился дружелюбием, и я могла поклясться, что у меня не было ни единой скорбной мысли, когда я впервые увидела городские стены. Внутри Брамвелл оказался еще лучше. Он словно олицетворял собой жизнелюбие и достаток. Всюду, где бы ни остановился взгляд, были цветы: у окон и крылец стояли расписные кадки с такими яркими цветами, что рябило в глазах. Дома, нарядные, как дети, готовящиеся к празднику, хранили в своем чреве покой и радость семей, и мне на миг стало так тоскливо, что я чуть не побежала без оглядки, лишь бы не видеть того понимания и заботы, в которых купались местные жители.

Но я оказалась сильнее этого. Я даже заставила себя улыбаться так же, как и те торговцы, которые сияли ярче начищенных до блеска золотых монет. Если после стольких лет в Ордене у меня достало сил забыть о прошлом (ну, или, по крайней мере, заморозить свои чувства), не здесь и не сейчас им пробуждаться. Но прошлое всплыло в памяти, не спрашивая моего разрешения, и сейчас я была благодарна Айдеру, который готовил меня к такому повороту событий. Я чувствовала, как месть медленно разливается по всему телу, наполняя каждую клеточку тела. Ведь если бы не тот колдун, моя жизнь никогда бы не стала такой, как сейчас. Я никогда не проходила бы через все, что пришлось испытать в Виз Джак’Таар. Я была бы сейчас молода, счастлива и свободна. И я проклинала тех, кто отобрал у меня ту, другую жизнь, которая была у горожан Брамвелла и которой не было у меня. Не было и уже не будет.

В этот миг я отчетливо поняла, что никогда не смогу так же лучезарно улыбаться, даже если мои наставники отпустят меня и подарят самую роскошную усадьбу в столице Вестмарча. Я никогда не смогу войти в чужую жизнь, не принеся с собой тех несчастий, которые выпали мне. Прошлое никогда не отпускает тебя. Оно всегда наготове, чтобы попытаться задушить или вышибить из седла, заставить потерять равновесие. И самое страшное было в том, что я понимала: даже если я отомщу всем колдунам Санктуарии, это не вернет мне утерянного. Не воскресит погибших, не залечит мои раны. Можно сделать вид, что ты все забыла, но ты помнишь. И всегда будешь помнить. Прошлое не так иллюзорно, как нам порой кажется. Меня оно не отпускало ни на шаг.

В мою первую ночь в Брамвелле я не спала. Я прокручивала в голове рассказы горожан об Арше Дизилисе.
«Арш? Он вылечил мою племянницу минувшей осенью, когда все целители отказали ей в праве выжить».
«Прекрасный игрок в шахматы, мы каждую неделю с ним играем. Пока что он выигрывает, но я позволяю ему это делать: у него в доме такой чудный табак!»
«Старейшина Дизилис? Умен, образован и на редкость хорошо воспитан. Будь он моложе, я бы сосватал за него свою дочь».

И так много, много раз. Либо Арш Дизилис был свят и чист, как слеза младенца, и Шогокуша жестоко ошиблась, либо Азмодан своей греховной мощью затуманил жителям города разум и закрыл их глаза. Я хотела верить Шогокуше, против сердца, но по велению разума. Весь мой прошлый опыт говорил, что она расчетлива донельзя, умна и никогда не ошибается. Арш Дизилис не мог быть воспитанным целителем, который курит прекрасный табак и играет в шахматы. Но неужели его мощь настолько велика, что целый город оказывается в неведении и не знает, кто на самом деле скрывается под маской городского старейшины? Старейшины!

Пока в моей голове вели жестокую битву доводы логики, я решила проверить местные усыпальницы и кладбища. Возможно, Арш Дизилис может играть роль добропорядочного горожанина, но следы разорения, да еще в тех масштабах, как описывала мне Шогокуша, скрыть невозможно. Несколько часов я тенью плутала по городу, и под вечер меня ждало жестокое разочарование. Кладбища Брамвелла были в таком же порядке, как дома и дороги этого уютного городка. До новолуния оставались сутки, а я все еще бродила по городу, не понимая, зачем я трачу время, проверяя историю этого мага.

Весь мой предыдущий опыт говорил: подчиняйся приказам и не задавай вопросов. Если тебе сказали, что Арш Дизилис должен умереть – убей его. Те, кто велел это сделать, не отдали бы такой приказ, не будучи уверенными, что этот колдун – демонопоклонник, опасный и безжалостный. Нам восемь лет вбивали в голову, что мы – кинжалы, которым следует не думать, а лететь прямиком в цель. Не сомневайся в приказах глав клана, делай то, что тебе говорят; те, кто выше тебя, владеют большей информацией, и их мудрость многократно превосходит твою. Кто ты вообще такая, чтобы сомневаться в разумности приказов лидера Ордена? Она выполнила сотни заданий, ее опыт огромен, а ты – лишь аширун, готовящаяся стать полноправным ассасином. Что сказал бы Айдер, знай он о таких колебаниях?.. Как ни странно, имя Айдера меня отрезвило. Айдер всегда задавал вопросы и много думал над происходящим. Он был прекрасным менталистом и великолепно разбирался в людях. Он не смог бы хладнокровно убить, не увидев за своей жертвой доказательств вины. Или смог бы?

Многого об Айдере я не знала. Я знала, что он корит себя в гибели учителя, знала, что он не может слепо повиноваться Ордену. Но, тем не менее, он не покинул Виз Джак’Таар, а верно служил клану. И возможно, в его душе еще масса нерассказанных историй, которых я никогда не услышу. И никто не услышит, потому что они слишком личные. В ту последнюю ночь перед новолунием я так и не уснула.

Утро выдалось скверное. У меня стучало в висках, а на душе было настолько мерзко, что я не знала, что делать и как себя вести. Довериться разуму, который говорил о безошибочном чутье Шогокуши, или сердцу, которое кричало, что здесь в чем-то подвох? Наскоро перекусив, я отправилась бродить по городу. Со всех сторон меня окружала жизнь, но я ощущала себя чуждой всему этому великолепию. Меня ничто не могло успокоить: ни теплый ветер, ни шум леса, ни прохлада крошечных ручьев. Полдня я бездумно бродила по городу, а под вечер, когда первые звезды начали загораться на небе, я медленно побрела к обители Арша Дизилиса, надеясь, что поступаю правильно, идя на сближение с целью, а не скача что есть мочи из Брамвелла, куда глаза глядят.

Аршу Дизилису принадлежала трехэтажная небольшая каменная башня со стрельчатыми окнами и розоватой черепицей. В вечернем воздухе нежно пахли цветы, увивавшие весь первый этаж обиталища злополучного мага. Я остановилась на холме, чуть поодаль от башни, внимательно изучая окна. Узкие, но высокие, без решеток: мне не составит труда влезть в любое из окон и добраться до третьего этажа, где горит свет. И пока я непонимающе крутила головой по сторонам, ноги сами вели меня к башне, которую я собиралась штурмовать. Сделать это было не сложнее, чем одолеть муху в честном поединке. Я бесшумно спрыгнула с подоконника, прикрыла окно и крадучись стала подниматься вверх по каменным ступенькам, которые, как специально, были покрыты толстым ковром. Здесь можно было топать и не пытаться гасить звук шагов – и никто все равно бы ничего не услышал.

Винтовая лестница кончилась. Передо мной, залитый золотистым светом десятка свечей, был третий этаж башни Дизилиса. Я развоплотилась, как учил меня Айдер, надеясь, что останусь незаметной для внимательных глаз колдуна, и двинулась вперед, маленькими шажками следуя вдоль стены. Десять долгих мгновений – и я увидела Арша Дизилиса. Увидела – и поняла, что Шогокуша куда умнее, чем я думала. В тот момент я поняла, что она по-своему гениальна.

Колдовская накидка, подпоясанная церемониальным поясом, облегала тело человека, у которого было лицо моего отца. Я не могла ошибиться, хоть и пыталась доказать себе, что прошлое остается в прошлом. Нет, оно никогда не остается в прошлом. Оно – вот оно, здесь, стоит и смотрит на тебя. И видит, даже сквозь теневые покровы убийц. Моя голова раскалывалась от роя противоречивых мыслей. Я знала, знала, что мой отец погиб, но почему тогда он здесь, в шкуре падшего мага Арша Дизилиса? Он не мог уцелеть, я помнила дословно разговор Айдера и Шогокуши тогда, в деревне, когда я лежала под грудой трупов, готовясь стать одним из них. Тогда они еле меня нашли... я помнила, как Айдер отыскал меня, услышав мой плач... Но мой отец, если он был тяжело ранен, никак не мог дать кому-то понять, что он жив. Может, он был в забытьи, погребенный демонами под курганом тел, так же, как я? Что же тогда он делает здесь? Что? Что? Что?!

Я почувствовала, как теряю самообладание. А что, если уже тогда мой отец был падшим магом? Что, если он уже тогда притворялся, а потом принес в жертву всю деревню, чтобы стать еще могущественнее? Внезапно я поняла, что никогда не смогу узнать правду. Шогокуша никогда не расскажет, кто на самом деле был мой отец, а если и расскажет, как я могу поручиться, что это была правда, а не хитро вывернутая ложь? Арш Дизилис мог сколько угодно смотреть на меня, но ему я тоже не могла верить. Я уже слишком много знала о том, какими могут быть падшие маги. Но его глаза... ласковые, теплые, приглашали войти и присесть. Поговорить, рассказать обо всех своих тяготах. Я замерла: я впервые подумала, что у меня может быть другая жизнь. Если я сейчас сяду и все ему расскажу, возможно, я исцелюсь. Это мой отец, старейшина города... и я смогу жить здесь вместе с ним, погружаясь в этот уютный мирок цветов, ласковых улыбок и теплых ночей. И когда я уже готова была поддаться искушению и забыть о прошлой жизни в цитадели, меня словно ошпарило криком из моих ранних кошмаров.

Кричала женщина, истошно, заставляя кровь стыть в жилах. Впервые за восемь лет я поняла, что сейчас кричу так же, словно с меня живьем сдирают кожу. Я вспомнила то, что было реальным все эти годы – взгляд Айдера, поддерживающий меня, слова Шогокуши о том, что проваливаясь, мы очерняем своего наставника. И что-то внутри меня, что-то до сих пор живое, умерло, рассыпавшись пеплом. В следующий миг Арш Дизилис сполз на пол, хрипя и хватаясь руками за перерезанное горло.

Я не смотрела в его глаза, в которых навсегда застыл немой укор, словно он пытался понять, что такого совершил, за что покаран. Мой взгляд, который я всеми силами держала подальше от убитого мага, замер на книге с зеленоватой обложкой из кожи. Я наугад открыла ее на первой попавшейся странице и замерла, вчитываясь в изящные буквы.

«4-ый день Ратама, 1262 год от Кеджистани.
Сегодня годовщина пожара, который навсегда стер с лица земли меня прежнего и создал меня нынешнего. Каждый день я спрашиваю себя, в чем провинился перед богами. Ведь невинный человек не может потерять семью в одну-единственную ночь. Каждую ночь я вижу их лица во сне: моей дорогой красавицы Лиар, крошек Тарин и Сиэль, моей Джаэти...»

Я не плакала. У меня не осталось больше слез. Ассасины хитрее, чем мне казалось все это время. Не спрашивай, потому что правда может оказаться куда более жестокой, чем все пытки мира. Слепо подчиняйся, потому что это избавит тебя от ненужных переживаний. Ты – оружие, кинжал. Лети в цель. Шогокуша знала, что я буду задавать вопросы. Она знала, что я не смогу довериться ей и буду проверять каждое ее слово. Знала она и то, что я в итоге убью, а потом узнаю правду. Она все знала, она все помнила, и она нашла способ наказать меня за все восемь лет моего ученичества, сделав посвящение в ассасины болезненным и греховным. Теперь я уже никогда не могла вернуться назад. Я перешла на Мортиатэ, и там меня держала кровь. Следующим утром я покинула город.

Шогокуше удалось то, чего она добивалась восемь лет. Она нашла способ сломать меня. Отныне я всецело принадлежала Ордену.

Автор - Kitty Venom

P.S. В оформлении статьи использована картина Луиса Ройо "Secrets Cover".